Дудин В. А. ДЕРЕВЯННЫЕ КРЫЛЬЯ. Мельничное хозяйство Солигаличского уезда.

Статья В. А. Дудина рассказывает о мельничном хозяйстве Солигаличского уезда. Раньше помол зерна на муку, крупу, толчение толокна и получение льняного масла осуществлялись посредством мельниц — ветряных и водяных. В сельской местности мельница была сооружением особенным. С ближайшей округи тянулись к ней подводы с зерном, а обратно — те же подводы со свежесмолотой мукой.

В омуте под мельничной плотиной всегда можно было наловить рыбы, там плавали утки, гуси. На заливных пойменных лугах сочно зеленела трава. Все это оживляло сельский пейзаж…

Еще в середине 60-х годов прошлого столетия в Солигаличском районе можно было встретить чудом уцелевшие архитектурные достижения деревянного зодчества сельских умельцев. Несмотря на то, что молох смутных времен 20-30-х годов прошлого столетия свершил свое дело, мы должны помнить о нашем историческом прошлом и с уважением относиться к самобытным традициям и культуре русского крестьянина.

Основным орудием помола зерна, для превращения его в муку долгое время были каменные ступы и зернотёрки. При этом каменные ступы и зернотёрки намного древнее земледелия – они были известны ещё в палеолите у племён «собирателей урожая». Каменные и деревянные ступки и песты использовали не столько для помола, сколько для рушения – освобождения семян от оболочек и частичного дробления. В качестве камня, наиболее подходящего для изготовления жёрнова, обычно служил мелкозернистый, кремнесодержащий, пористый, но при этом прочный песчаник, либо окремнённый, содержащий окаменелости известняк.

Если пищу растирали на песчанике (каменной ступе), очень скоро у едоков истирались зубы при жевании пищи, содержавшей много кварцевой пыли. От одноручных зернотёрок перешли к двуручным. Как и следовало ожидать, использование обеих рук оказалось в два раза эффективнее. Двуручные каменные зернотёрки с седловидным верхним камнем (курантом) служили для перемалывания зерна в течение многих лет. Зерно мололи, стоя на коленях и двигая обеими руками поперечный курант по продольной каменной плите.

В последствие были созданы большие цилиндрические и конусовидные жернова, приводимые в движение силой людей или животных.

Когда появились первые мельницы в пределах нынешнего Солигаличского района, сказать трудно, но в 1912 году в Великовской волости насчитывалось 6 водяных мельниц, 51 ветровых, 1 водяная маслобойка и 2 толчеи ветровые для изготовления овсяной муки. Надо сказать, что Великовская волость обладала самым большим количеством ветряных мельниц уезда. По две – три мельницы располагались в Плещеевской, Чудцовской и Корцовской волостях. Распространение ветряков на Совеге вызывалось не только экономическими причинами, но и географическим положением места. Южная часть Солигаличского района, богатая речками, имела десятки водяных мельниц, куда крестьянин и вёз зерно на помол. На Совеге же, бедной речками, преобладали ветряки.

Устанавливали мельницы на возвышенном, наиболее открытом для ветра месте. Строение не отличалось сложностью конструкции, имело два основания: одно неподвижное – лежащая на земле клетка венцов в пять, другое – вращающееся вокруг столба. К верхнему подвижному основанию прикреплялись слёги, при помощи которых поворачивался весь корпус мельницы.

Создавая экономический обзор Великовской волости в 1912 году, уездный агроном Ф.К Дымовский писал, что такое большое количество ветряков, по его мнению, объясняется лёгкостью приобретения строительного материала и знанием каждым совежанином плотничного ремесла. К тому же, жернова выделывали сами мельники из гранитных валунов.

Кроме обычной «столбовки», на Совеге имела место ветряная мельница – толчея или «толкуша». Её конструкция и архитектурный облик в принципе не отличались от первой, только вместо жернова в ней устраивали ряд деревянных ступ и пестов, с их помощью толкли на муку преимущественно овёс. Но такой способ не давал чистого помола зерна. Этим, видимо, и объясняется их небольшое количество – считанные единицы. Столь малое число их не являлось редкостью вообще, т.к. почти при каждом ветряке приспосабливали несколько ступ и пестов, которые заменяли «толчею» в натуре.

Действительный член Императорского Московского археологического общества Б.И. Дунаев так писал о красоте и величие ветряных мельницах Солигаличского уезда, в начале XX века: «Среди хозяйственных построек редко где можно встретить что – либо оригинальное и красивое, — исключением служат только «мельницы-ветрянки», которых здесь очень много и которые так скрашивают местный пейзаж; их мастера прекрасно умеют сочетать легкость с прочностью, а массивность с изяществом и какой-то особой щеголеватостью всего сооружения». (Б.И. Дунаев. Деревянное зодчество северо-востока Костромской губернии. с.3.М. 1915).

Наибольшее количество (11 штук) ветряных мельниц располагалось в окрестностях деревни Васильева. В Прокошеве успешно работали три мельницы-ветрянки, в Харитонове Починке — две, в Большом Токарёве — десять, в Малом Токарёве — восемь, в Великове — четыре, в Соболеве — три, в Макарове — две, в Германове Починке — одна и семь в Лихотинке. Ветряные мельницы все были с одним поставом и лучшими из них считались три – у Харитонова Починка, Великова и Васильева.

Водяные мельницы располагались недалеко от селений по рекам Совдюге (Совеге) и Водопойнице. На реке Водопойнице стояли по одной мельнице у деревень Васильево, Харитонов Починок и у села Великова, а на реке Совдюге одна — у деревни Пуховицино. В Большом и Малом Токарёве также работали две такие мельницы, но они стояли не на реке, а на каналах, проведённых от реки Совдюги и введённых снова в неё. В связи с тем, что обе речки в пределах волости были мелководные и со слабым течением, ими можно было пользоваться только осенью или весной в половодье.

Водяные мельницы у Великова и Васильева имели по одному поставу, а мельницы у Харитонова Починка, Уховицина, , Малого и Большого Токарёва – по два постава. Лучшими водяными мельницами считались Малотокарёвская и Починовская.

Все мельницы, за исключением одной Малотокарёвской принадлежали отдельным крестьянам. Водяная мельница с маслобойкой у деревни Малое Токарёво принадлежала четырём крестьянам. Они пользовались мельницей попарно и ежегодно получали доход от маслобойки и мельницы, т.е. в течение года одна пара заведовала маслобойкой, другая мельницей, а в следующий год наоборот.

Производительность водяных мельниц составляла от 15 до 60 пудов в сутки, ветряных от 15 до 35 пудов, толчей до 10 пудов, маслобойки до 15 пудов льняного семени, при выходе масла от 75 до 135 фунтов и дуранды 90 колобов, весом 11 пудов 10 фунтов.

Плата за помол на всех мельницах была одинаковая: ржи 4 копейки, пшеницы и ячменя 5 копеек с пуда и льна 5 копеек с колоба, т.е. 30 копеек с пуда семени.

В связи с тем, что мельницы в основном работали на нужды самого крестьянина, его семьи и родственников, то доход от их деятельности сильно колебался. Для водяных мельниц он составлял от 30 до 200 рублей и более, ветряных от 5 до 100 рублей и более за сезон.

Для того чтобы построить мельницу, от мастеров требовался высокий профессионализм в плотницком и столярном деле, так как сооружения эти, без сомнения относятся к сложному виду деревянного зодчества. Основное помещение ветряной мельницы размещалось на столбах, реже – на своеобразной избушке. Первая особенность состояла в том, что её мельницу, можно было повернуть крыльями в сторону ветра. Поворот мельницы без особого труда осуществлялся одним человеком. Вторая особенность конструкции заключалась в передаче вращения от главного вала жернову. Эта передача движений осуществлялась при помощи двух деревянных шестерён, одна из которых (большая) закреплялась на главном валу, на конце которого были крылья, другая соединялась с жерновом. Надо было эти шестерни изготовить так, чтобы шаг одной точно совпадал с шагом другой. Несмотря на неграмотность, мастера производили совершенно грамотный расчет.

Лучшими мастерами в Васильеве были Павел Фёдорович и Павел Евгеньевич Космачёвы. Особо следует отметить изобретательность первого. Он осуществил постройку ветряной мельницы в сарае. Разумеется, крылья были выведены наружу. Недостатком такого мукомольного сооружения было то, что оно работало тогда, когда ветер дул с одной стороны. В деревне Фоминке на всю округу славился своим мастерством Павел Абрамович Попов (по прозвищу Шапка). В каждой деревне были мельники. К примеру, в Васильеве – Фёдор Антонович Космачёв, Виссарион Васильевич Серогодский (Висаля), Иван Иванович Дудин. В Харитоновом Починке – Николай Павлович Дудин (Палач).

При постройке водяной мельницы на некотором расстоянии сооружалась плотина, а от неё до мельничной постройки вырывалась широкая канава – обводной канал. Он проходил берегом параллельно руслу реки. Длина обводного канала зависела от рельефа берега и от направления русла реки. Когда накопление воды в водохранилище достигало определенного уровня, она текла по каналу в направлении мельницы. У самой мельницы канал заканчивался деревянным жёлобом. Падающая вода с жёлоба попадала на лопасти водяного колеса, в результате чего оно приходило во вращательное движение. Вращение водяного колеса при помощи своеобразных деревянных шестерён передавалось жернову. Как и у ветряной мельницы, большая (первичная) шестерня, вращающаяся в вертикальной плоскости, как уже сказано, передавала своё вращательное движение жернову, вращающемуся в горизонтальной плоскости.

Согласно имеющейся в архивах смете стоимость изготовления водяной мельницы у д. Васильево, размером 10 х 12 аршин, составляла 204 руб.18 коп. Почти 45 процентов стоимости (90 руб.) относится к работе по устройству канавы для проведения воды на колесо, изготовление жернова и крыши составляло по 20 руб., двух колес 23 руб., остальная сумма приходилась на изготовление стен, полов, потолков, балок, слег и полатей.

Строительство ветряной мельницы, согласно смете, размером 6 х 6 аршин, обходилась в сумму от 146 до 239 рублей. Основные затраты на изготовление такой мельницы приходились на строительство избы, амбара, жернова (около 40%).

В настоящее время одна из токарёвских мельниц находится в Костроме, как экспонат, в музее деревянного зодчества под открытым небом. Люди называют эти ветряки «деревянным чудом», отдавая дань уважения изобразительному труду совежскому крестьянину.

Нельзя не упомянуть ещё и о существовании на Совеге нескольких маслобоен, помещавшихся в жилых помещениях. На них льняное семя толкли в ступах, нагревали в горшках и перемешивали в корытах. Отжимка масла производилась в деревянных станках похожих на корыто, куда закладывалось в холщёвых мешках истолчённое и нагретое семя, которое отжималось клиньями, вбиваемыми ручным деревянным молотом.

В Великовской волости были маслобойни и для изготовления сливочного масла. Маслодельня крестьянина Григория Александровича Морозова в деревне Большое Токарёво открылась в 1900 году и находилась в отдельном помещении, размером 7,5 X 7.5 аршин и высотой 2,5 аршина. Маслодельня работала преимущественно в дни поста. Вследствие плохой организации производства и не добросовестных расчётов с крестьянами, производительность маслодельни была не велика (25 – 30 пудов). Завод пользовался молоком от небольшого количества крестьян двух смежных селений. Цена на молоко складывалась от 40 до 50 копеек за пуд. Реализовывалось масло в Вологду (Коровину) и в Солигалич местным булочникам. В Вологду масло отправлялось зимой на лошадях, запряжённых в повозки, а летом на лодках по рекам Совдюге, Вое и Сухоне.

В начале 1900 года маслодельня была и в селе Великове, но с уходом мастера – маслодела в Афонскую православную миссию сначала она перешла в аренду к маслоделу из Вологды, а затем вследствие финансовых издержек вовсе была закрыта. Необходимо ещё добавить, что крестьяне Великовской волости, в семьях которых проживали 5-7 человек, излишков молока не имели и поэтому на завод сдавали его неохотно, при этом они говорили: «не можем отказать себе в молоке».

Вот какое воспоминание о деревне и мельницах в своих стихах оставил нам Алексей Вячеславович Дудин:

Деревня родная мне снится,
Былое мерещится мне,
Созрела на поле пшеница,
Молотят снопы на гумне.
На речке работает мельница,
Колёса бурлят под водой.
Два жёрнова каменных вертятся,
Мешки наполняя мукой.

На взгорье, за гумнами местными,
Стоят ветряки на виду,
Навстречу направлены ветрами,
Зерно превращают в муку.

Былое мне детство всё снится,
Деревня своя и свой дом,
И пахнет помолом пшеничным,
И пахнет ещё пирогом.

Май, 1995 год