В.Павлова. ХОРОШО, КОГДА ТЕРЕМ С ДВОРЦОМ КТО-ТО ЗАНЯЛ… (История с обещающим концом.)
17 октября в соседнем районе было историческое событие в историческом месте (небольшого масштаба, но важное и греющее душу): сняли строительные леса с реставрируемого терема в деревне Осташево Чухломского района. Многие ли знают о, чуть, было, не пропавшей в обезлюдевших деревнях красоте, относительно недалеко от нас? Вряд ли. Погорелово — места труднодоступные (хотя, может быть, именно это и спасало от разорения оставленные дома). Добираться в эти заброшенные деревни могли, пожалуй, только джиперы, для которых преодоление бездорожья — как острая приправа к жизни. Теперь интерес и внимание теремам обеспечены.
Терем в деревне Осташево Чухломского района после реставрации.
Известно, что осташевский терем с башней высотой с пятиэтажный дом, с балкончиками, разноцветный и резной, построен был разбогатевшим местным жителем Мартьяном Сазоновым по проекту архитектора Ропета (сохранилось еще одно деревянное творение этого архитектора: баня-теремок в подмосковном Абрамцеве, другие – все-все! – утрачены: павильоны России на выставках в Чикаго, Копенгагене, Токио и Париже…
По одной из легенд, строился терем в конце 19 века, как охотничий домик для царя Николая II, и стоять должен был в Беловежской Пуще. По другой версии, строился дом изначально для молодой жены Мартьяна Сазонова по образу и подобию государева домика.
Чухломские дома-терема пережили революцию, войны. Выстояли даже в 60-годы прошлого века, когда обезлюдели маленькие деревни, когда очередная кампания — централизация и укрупнение сел оставили нежилыми множество красивых мест. А потом, покинутые, не отапливаемые, с протекающими кровлями, стали разрушаться, пока их, уже похожих на декорации из страшных сказок, не нашли неравнодушные люди.
Терем в деревне Осташево Чухломского района.
…С 2011-го года в Осташеве начались строительно–восстановительные работы под руководством Андрея Павличенкова. Добровольцы проводили субботники, вырубали кустарники, расчищали местность вокруг, прибирали внутри здания, восстанавливали внутреннюю отделку дома. И теперь вместо дома, который готов был вот-вот рухнуть, предстает перед глазами рукотворная красота. Есть владелец и у деревянного терема, построенного крестьянином Полешовым в Погорелове, – московский художник.
Помощь чухломским теремам пришла из Москвы от частных лиц. Это пример того, как энтузиасты сохраняют исторические ценности. Люди, в первую очередь, неравнодушные. А во вторую – небедные. Потому как без материальных вложений, голыми руками, как ни бейся, не спасти… За эти два памятника (правда, у них, если я не ошибаюсь, нет официального статуса памятников архитектуры или истории, но всё равно они значимы по-своему) можно быть спокойными. Но сколько еще их по России-матушке? Далеко ходить не нужно — можно по нашему району.
Храмы без приходов
Вспоминается наша летняя поездка в сторону Езани, к старым церквям, в такие места, где карта, навигаторы и интуиция были нам в помощь: наезженных дорог там мало (они понравились бы джиперам).
Большей частью эти летние трофи в разных направлениях совершаются одним со-ставом: отец Александр, семьи Прытковых, Дудиных, Аретовых, Кудряшовых, Васильевых, Скворцовых, другие тоже примыкают, движимые желанием познать самим родную историю и показать детям, передать им своё уважение. Состоявшаяся в этом году поездка была четвертой по счету. Каждая из них – открытие. И каждая – грусть: от увиденных разрушений…
В нынешней августовской поездке мы побывали в Воскресенском храме с. Жилино, в Преображенском храме в селе Гусеве и Благовещенском села Георгий-Холм. Наталья Андреевна Васильева рассказывала сыновьям в Гусеве, где уже от домов ничего не осталось, что в здешней школе работала учительницей её бабушка, прабабушка Ивана и Семёна. А два года назад Аретовы у Никольской церкви деревни Вяльцево вспоминали о своем предке-священнике отце Василии (Аретове).
Помимо познавательных часов и воспитательных моментов, находится много поводов для размышлений. Кладбищенская тишина, кажется, накрывшая всю округу, нарушалась только птичьими да нашими голосами. Как в каждом таком летнем путешествии, насколько возможно путникам, мы вычищали подлесок вокруг церкви, чтобы подступившие вплотную деревья не душили так, не лишали воздуха кирпичные стены, вырубали поросль у разрушающихся стен, чтобы сколько-нибудь подольше постояли храмы, теперь лесные, бесприходские. По периметру церквей, даже если только фрагменты стен сохранились, можно предположить, что были они по размеру большими, значит, и приход был немалым, но разметало-разнесло людей…
На погосте.
У церквей обнаруживались погосты, нечасто навещаемые родственниками ушедших в мир иной, и, как обычно, мужчины поднимали с земли, поправляли упавшие надгробные пудовые (или многопудовые) плиты. Надписи еще хорошо читаются: «Действительный статский советник Виктор Никанорович Маринъ, род. 1828 г., скончался 1903 г., предводитель солигаличского дворянства (служил 27 лет)». «Михаил Александрович Готовцевъ», «Подполковник Н.М. Бартенев». Какие имена! Известные когда-то люди, к могилам которых давно никто не приходит склонить голову, — так проходит слава жизни…
Если восстанавливаемые дома в Чухломском районе можно, к примеру, показывать туристам (в этом случае хорошо, что терем с дворцом кто-то занял), то с разрушающимися церквями дело обстоит больнее. Они постоят еще сколько-то, подождут. Хотя, кого ждать..?