Священник Филипп П. ИСТОРИЯ ПРО ТРЕХ ОТРОКОВ С ПРОРОКОМ ДАНИИЛОМ В НОВЕЙШЕМ ОСМЫСЛЕНИИ.

Многое наше дорогое и ценное прежде, становится привычным, замутненным, «замыленным», мы засыпаем как неразумные девы в притче (Мф.25:1-13). В этом наша природа. Еще, мы легко можем отдать Христову евангельскую истину в плен своей мирской расчетливости и целесообразности – поводов и «благородных» оправданий здесь бывает достаточно.

Мысль православного священника меняет привычный взгляд на известные библейские события, и так, мы вновь обретаем остроту зрения. Источник текста здесь.

Редакция.

В православное богослужение она (История про трех отроков с пророком Даниилом в новейшем осмыслении – Ред.) вошла настолько прочно, что аллюзия на эту историю, данную в книге Даниила (3-я глава), присутствует в абсолютно каждом чинопоследовании утрени, праздничной ли, будничной, всё равно. Вчера был по календарю день их памяти. Перед Рождеством и Пасхой эта история с новой силой всякий раз вспоминается. Жизнь победила смерть. Сила духа и веры преодолела тоталитаризм царской деспотии.

В чем фактически суть этой истории, если пересказать её на современный лад, оставляя «за кадром» возможные легендарные мотивы?
Навуходоносор (Невухаднецар, если более точно — נְבוּכַדְנֶצַּ֣ר), царь или император Вавилонский, повелел изготовить огромную золотую статую, своего рода символ «духовной скрепы» империи. Был ли истукан изваянием самого императора или какого-то вавилонского божества — неизвестно, но вполне вероятно, что это был Вил, Ваал (Мардук, если точнее, поскольку «ваал» или «вил» значит просто «господь», «господин») или сын Мардука Нево (см. Ис. 46, 1). Все как один, согнанные на общегосударственное мероприятие, понятное дело, отдали подобавшую честь этому отлитому истукану. Кроме тех самых молодых юношей, друзей Даниила. Разумеется, тут же нашлись доброхоты-доносчики, доложившие царю о непослушных юношах. Которым не требовалось даже отречься от своей собственной веры, а просто принять участие в общегражданском и имперском культе. Разумеется, они не послушались, даже под угрозой смерти: «Бог наш, Которому мы служим, силен спасти нас от печи, раскаленной огнем, и от руки твоей, царь, избавит. Если же и не будет того, то да будет известное тебе, царь, что мы богам твоим служить не будем и золотому истукану, которого ты поставил, не поклонимся».

Отличие многих современных людей, включая вполне церковных по внешним признакам, от тех благочестивых юношей даже не в том, что многие в аналогичных обстоятельствах пошли бы на компромисс и уступили. Тут гораздо дальше зашло дело — они сами добровольно участвуют в создании очередного имперского идола и, быть может, готовы будут при случае принести ему в жертву всех инакомыслящих. Нет, государство само по себе важный инструмент, без которого нельзя обойтись. Более того, еще важнее добиваться того, чтобы государство было поставлено во благо каждому его гражданину, «маленькому человеку», а не выражало только прихоти сильных «мира сего». Государство — все мы, а не властные структуры. А государственная безопасность — элемент чисто технический, он важен именно на своём месте, когда локализуют и нейтрализуют не мирных демонстрантов, а вполне конкретных преступников. Но как только из любого государства делают очередной идол и его превозносят над отдельными людьми, группами людей, при этом противопоставляя одни группы другим, преследуя несогласных, этот идол рано или поздно рушится или оказывается поверженным. Поскольку он начинает разделяться в самом себе, и тогда «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12, 25).